Глава третья, в которой Светка оказывается в Начале Пути
Никогда не будь уверен наверняка, что ты – исконный и заурядный житель этого мира. Светка, поверив в это, сильно ошиблась.
Лучше не надеяться на серую реальность. Потому что, возвращаясь однажды с работы, ты можешь повстречать странное существо, которое объявит тебе, что ты – отпрыск старых богов, и пора вступать в наследство. Однако право наследования придётся ещё завоевать в чужих мирах, странствиях и битвах.
Не верить? Но наутро прогнозы начинают сбываться:
Уходить решили через чердак, люк которого всегда оставался открытым. Благо - до крыши оставалось прокрасться на цыпочках, всего два этажа. Внизу, под её квартирой, стоял дядя Выпить и курил какой-то самосад - сбивающая с ног вонища беспрепятственно распространялась повсюду, особенно охотно гадостным фимиамом возносясь вверх. Недомаг нетрезвым голосом невнятно втолковывал что-то своему собеседнику, который безмолвно присутствовал рядом либо делал вид, что внимает пьянице.
У самого чердачного люка прямо под ноги Светлане вывалился откуда-то писклявый разноцветный котёнок. Растрёпанный комок пропищал о своих страданиях с невыразимой жалостью и бросился под ноги Светке так проворно, что она едва успела отскочить, чтобы не рухнуть вниз. Из-за спины Боромана выскочил её любимый чёрный Кот и заурчал, стал вылизывать пушистую шёрстку крохотного зверька. Вовремя он увязался, подумалось ей, и Светка с благодарностью посмотрела на своего домашнего питомца. Проржавевший люк скрипнул петлями. Светлана и гном насторожились. Внизу тоже всё стихло. Света боком просочилась в мрачное захламлённое помещение и приглашающе махнула Бороману, как вдруг сзади на неё навалилось нечто, выкручивая руки, сопя и всхрюкивая. Доски чердачных перекрытий застонали - к собрату спешила мужественная подмога. Она даже не видела тех, кто обмотал ей лицо вонючими тряпками. Царапанье и кусание пальцев не помогло. И тут раздался скрежет, голос Боромана внушительно произнёс несколько грозных слов, что-то вспыхнуло - и всё прекратилось. Светка сбросила с себя мерзкие тряпки, огляделась - трое бомжей в нелепых позах застыли рядом с ней, не моргая и, кажется, не дыша. Гном возвышался над ними, согбенными, держа в руке светящийся камушек, испускающий искры. Он посмотрел строго, крякнул: эх, оставить придётся артефакт, чтобы успеть уйти подальше - действие с увеличением расстояния заканчивается. Да ладно, всё равно его только на два раза хватает! Это уже второй. "Что это такое?" - спросила Светка мысленно. "Амулет, заряжённый нашим магом. Время останавливает", - пояснил гном. Он оттопырил ворот кольчуги и продемонстрировал ей целую вязанку амулетов, каких-то палочек на верёвочках, камешков и стеклышек, корешочков, вырезанных в виде животных и человечков. "Всем войском собирали. Мало ли", - он усмехнулся, довольный произведённым впечатлением. Дальше пошли спокойно - течение жизни вокруг остановилось примерно на час человеческого времени.
На крыше Светку захлестнуло ощущение свободы. Ветер ударил в лицо, луна ухмыльнулась и спряталась за тучу - испугалась чего-то что ли? Она не удержалась и взглянула вниз, туда, где должны были дожидаться её магические "постовые". Точно, три тёмные точки неподвижно замерли у подъезда. Светка подумала с издёвкой: "Да тьфу на вас! Чтоб вы промокли", - из тучи закрапал дождь, потом пошёл сильнее. Чёрные точки скрылись в подъезде. Однако беглецов дождь не задел ни каплей.
Из последнего подъезда, не встретив никого, они вышли через несколько минут, неся в руках остатки бумажных кульков с гномовой яичницей - уж очень вкусно пахла! Даже опасно вкусно, подумалось в момент сборов Светке, и она завернула НЗ в первое, что подвернулось под руки: странички из глянцевого журнала: быстро и будет что в дороге почитать во время дорожных пробок. Бороман основательно изучил бумажный лист с фотками светских львиц и стильных домохозяек и проворчал что-то о развитых машинах и беспомощных людишках. У него, как оказалось. "бумагой" служили тонюсенькие каменные пластины, на кои заносилась ценная информация. Нда, в такой журнальчик еду не завернёшь...
В Светкином косоглазом "Опеле" с осипшей и едва слышно попискивающей от длительного ора сигнализацией сидело двое. Оба заторможено смотрели на подошедших вторженцев. С ними никакой возни не было - Бороман просто выкинул их из салона и пояснил, что замедлитель времени действует и на них, как на помощников магов - всего лишь чуть-чуть, но и этого достаточно.
С пробками тоже случилась проблема: безотказная Светкина машинка ехать никак не желала. Она даже не фыркнула при повороте ключа зажигания. Сволочная магия портила всё утреннее катание. Пришлось преодолевать пространство на своих двоих.
Путь предстоял неблизкий - километров двенадцать до того места, где они встретились вчера. За это время Бороман сообщил Светлане, что же случилось с ней прошлой (вернее, нынешней, длящейся уже целое утро, и неизвестно, сколько ещё продолжится она) ночью.
Скорее всего, то был не сон. Волшебный Браслет имел свойство переносить своего владельца туда, где происходил заговор, касающийся его, в данном случае, её, Светланы. Предательство магов (а она слышала именно двух магов) состояло в том, что они намеревались выпустить на свободу Серый Ужас, вот уже два с лишним века покоящийся в самых дальних уголках Мирового Хранилища. Двести тридцать пять лет назад это безумное зло упаковали в волшебный сосуд и избавили Мир от непрерывных смертей эльфы, вызванные специально ради такого случая. Тогда в Мире не оставалось и полутора тысяч живых среди местного населения. Серый Ужас (или Серая Смерть, как назвали её маги) уничтожал всё движущееся, в чем теплилась хотя капля жизни. Этот смертельный вихрь в первую же очередь превратил в кучку пепла своего изобретателя - Верховного Мага Стелбуурна, выпустившего на свободу монстра на очередной выставке магического искусства. Выставка оказалась сметённой в какие-то два с небольшим часа - Серый Ужас поразительно быстро находил тех, кто прятался от него. Он действовал так, словно играл. (Совершенно не к месту Светка вспомнила анекдот про слона: "А теперь, уважаемые любители цирка, перед вами выступит слон с прекрасной памятью! Он сейчас выйдет и описает первые два ряда. Не убегайте, это бесполезно! Я же предупредил, у него безупречная память").
А Стелбуурн, как выяснили позднейшие исследователи, всего-то и хотел попугать обнаглевших лесных огров, начавших прямо средь бела дня таскать имущество у слабых магов, поселившихся у опушки леса. Да, маги всегда селятся где-то "около" - у опушки леса, у подножия горы, у вулкана (кстати, самые мощные заклинания именно у них, энергетика местности влияет на развитие магических способностей) и у океана. У хорошего мага и буква эта в имени непременно присутствует. Или даже две. Трёх, правда, не было никогда. По крайней мере, ему Трёх неизвестны.
И вот, через двести лет после страшного события, двухсот лет покоя и всеобщего перемирия, глупые орки решили расквитаться с магами и натравили их на гномов, стащив магическую святыню - Великий Посох Горы, дающий власть над энергией гор. Причём, нелепые существа сами нисколько не умеют ни ворожить, ни волшбовать, и вещь эта им абсолютно без надобности. Небось, валяется где-нибудь в пещере или в норе, под горой объедков и тряпья.
Самое интересное, что маги ни минуты не задумались, кто мог взять святыню. Конечно, гномы! Кому ещё из населения Мира нужна власть над горными выработками? Но войну-то они самостоятельно никогда не вели! Этого орки не учли, когда их молодь как-то самостоятельно, без постороннего понукания и даже просьб стала собираться в войско, напавшее на гномье поселение. Гномы, конечно, сильны... И технологии у них более развиты, чем у многих других аборигенов. И оружие сильное. Однако, орков много. Они быстро размножаются и быстро растут. Трёхмесячный орк уже считается взрослым и вполне умелым воином. Орки берут не умением, а числом. Война затянулась и продолжается уже более двенадцати лет, то затухая, то вспыхивая вновь.
А сейчас объявлено временное перемирие между кланами орков-нападающих и армией гномов под водительством Инодора. Он-то, Инодор, и надоумил обратиться к эльфам-отступникам, оставшимся в лесах Мира, не бежавшим в пору Серой Смерти на Эльфий остров в центре морей. Отступники знают, что делать в критических ситуациях. Потому и выжили. И Смерть их не тронула, и маги сторонятся, опасаясь с ними соседствовать и пререкаться. А кое-кто в Мире считает, что именно отступники-то и есть настоящие эльфы. А те, кто бежал - так, слабаки... Так вот они, настоящие эльфы, Инодорову посланцу присоветовали...
* * *
Они уже приближались к пригороду, где Бороман заметил ещё вчера первый светофор, когда их обогнало маршрутное такси. "Значит, магия действует не на всех!" - с восторгом пронеслось в Светкиной голове, на что гном степенно кивнул и улыбнулся во все 33 зуба, крепких, ровных и белых - и как это раньше не бросилось ей в глаза?! "Или не везде", - поддержал он её мысленно. Оставалось пройти ещё немного, но тут вдруг Браслет засветился ровно и погас.
Бороман метнулся вниз, в кювет, где росли низкие кустики, сбросил туда Светлану и замер рядом, почти не дыша. Она подумала с гордостью о новом, надетом сегодня впервые спортивном костюме, который, по словам менеджера торгового центра, не мнётся и долго-долго не пачкается. Ткань и впрямь в пределах видимости оставалась нетронуто-фисташковой. Гном покосился на неё с изумлением, ей передалась его мысль: "Обычно об опасности думают, а тут"... Да, тут имела место явная неадекватность. Мама была права, Светка всегда, сколько себя помнила, считалась не от мира сего... "Сего? - переспросил гном, вслушиваясь. По асфальту неслась машина. - Имеется в виду - Вашего мира? Значит, дама Света, ты действительно от нашего Мира". Мимо пролетел слегка потрёпанный чёрный Мерседес. Браслет царапнулся. Светка замерла, вжимаясь в землю. Стало не по себе.
Машина резко дала по тормозам и с пронзительным визгом вернулась назад, к их кусту. Остановилась, выпуская давешних побитых "пацанов", которые всё же от авто отходить далеко не решались, и ещё двоих, похожих на давешнего, с узкими хищными лицами. Те с простёртыми вперёд руками двинулись в сторону кювета. Гном достал что-то из-за пазухи, шепнул себе под нос и исчез. Она чувствовала его крепкие мышцы рядом, но абсолютно не видела. Посмотрев на себя, обнаружила, что и сама она - тоже невидимка. Маги переговаривались на незнакомом гортанном языке - плели заклинание. Бороман медленно встал и пополз им навстречу, слегка лязгнув кольчугой. Маги отреагировали мгновенно - сноп оранжевых искр полетел в его сторону, осветив Бороманов силуэт, задел, гном замычал грозно и ревущий столб огня отрекошетировал от него на двух улепётывающих узколицых.
И тут Светке стало скучно. Просто скучно валяться в канаве без дела и наблюдать за тем, как на защитника сыплются гадости, предназначавшиеся, по всей вероятности, ей самой. Она тоже поднялась. При этом почувствовала, как вся пелена невидимости слетела с неё, словно фата с невесты.
- Эй, уроды! - Она произнесла эти слова достаточно громко, так, чтобы узколице услышали. - Чего вам надо? Какого?.. - Закончить мысль она не успела - рыжие стрелы полетели в неё в двух сторон, а маги остановились в полной уверенности, что вот сейчас она рухнет или сгорит от их огненной феерии. Она заводилась. Гнев шёл откуда-то изнутри, заволакивая всё сознание полностью. И, кажется, придавал ей даже новые, невиданные силы. Светка просто схватила эти стрелки голыми руками. Немного обожглась, но это только придало ей решимости и вызверило ещё больше: - Ах, так?! Получите по назначению! - Она швырнула их назад, владельцам. Одного пронзило насквозь, и он сложился пополам, упал на землю и пополз, подвывая, второй уклонился, бросился к машине. Светка в два прыжка преодолела разделяющее их пространство, схватила беглеца с безумными от неожиданности глазами за ноги (так показалось удобнее) и принялась лупить им по крыше мерса, как надоевшей игрушкой, пока тот не сплющился от невероятной силы ударов.
Остальные действующие лица несколько мгновений оставались на месте, словно прикованные, парализованные открывшимся зрелищем. Затем трое вчерашних знакомцев, получивших взбучку от Боромана, бросились врассыпную. Она смотрела им вслед, и гнев её уходил, уступая место ликующей радости. Подошёл слегка подгоревший гном. От опалённой бороды его пахло дымом ("всё у вас тут пахнет дымом... разным дымом"). Обработанная огнём борода, усы и вся гномья шевелюра выглядели вполне современно, как ни странно. Даже стильно, если не вглядываться в комья спёкшейся травы.
Светка пригляделась к нему внимательнее и вдруг расхохоталась. Весело, от души. Она заходилась смехом, указывая на него пальцами и хваталась за живот. Потом наклонилась в припадке смеха, увидела грязнее пятна на новом своём уникальном "грязеотталкивающем костюме" и разбушевалась ещё сильнее. Бороман, глядевший на неё сердито и было отвернувшийся резко, чтобы уйти, присмотрелся к ней, к своему костюму и тоже залился хохотом. С противоположной стороны дороги вылез из канавы бродячий длинношёрстный пёс в репейниках и залился испуганным лаем. Светка оборвала смех и грозно глянула на гнома: "И чего я с тобой таскаюсь? Сидела б сейчас дома. Пила бы пиво... с сушками". "Ага, - ответил Бороман. - Пейте пиво с сушками - будете с веснушками. Я тоже пиво люблю. Вот придём к нашим, напою я тебя замечательным войсковым пивом, которое у нашего каптенармуса наварено. Он у нас по этому делу великий мастер! На сосновых шишках ставит". Они подошли к давешнему мерсу, заглянули внутрь: ключ оказался на месте. Некоторое время ехали молча. Часы тупо показывали девять двадцать две утра, когда впереди начало слегка светать.
- А говорил, что ночь не кончится, - возмутилась Светлана, взглянув на посуровевшего гнома.
- Ты приглядись, дама Света, светает в одном единственном месте - на входе в Мир, - ответил он тихо. - Всё. Приехали... Дальше пешком. - Он проворно полез из машины.
- Ага, - она повеселела. - Ну, пока-пока! Привет Инодору с каптенармусом!- Но фокус расставания не удался. Браслет, так удачно вписавшийся в форму её руки, потянул наружу, прочь из машины. Он просто-таки выволок её и потащил дальше, с силой и настырностью огромной преданной собаки (странная ассоциация, правда?), чующей грядущую беду и стремящейся всеми силами предотвратить её. Обычно собака безраздельно верит в силу, и мощь и разум своего хозяина, и ему, и только ему может доверить спасение. Видимо, браслет тоже верит ей... почему-то... И насильно тащил к тому светлому пятну, куда уже шагал, изредка оглядываясь, безбоязненно бряцающий железом гном.
* * *
...Серое сырое утро привлекло их в свои объятья, влажно прихватило, словно приобняв, так что одежда скоро уже начала слегка прилипать к телу. В воздухе пряно, дурманящее-душно пахло разнотравьем. Тропинка бежала через поле, стебли гигантских растений толщиной в руку приветственно помахивали цветами у них над головой. Кое-где под ногами стояли аккуратные лужицы почти ровной округлой формы. Всё говорило о том, что недавний дождь вот-вот закончился.
Несмотря на лёгкую утреннюю сырость, да ещё недавний ночной дождь, земля привычно гудела под ногами Боромана. Бестолково квохчущая ночная птица, вспугнутая путниками в травяной чаще, гулко ухнула и вылетела, глупая, почти у них под ногами. Заметалась вдоль тропинки и снова скрылась в путанице стеблей.
Тёмная масса леса впереди, куда влекло Светлану и спешил гном, напряжённо застыла в предутренней туманной дымке. Всё замерло. Не проснулись ещё дневные звери, молчали птицы, а ночные хищники уже отправились переваривать добычу. Казалось, всё в Мире двигалось правильным, единожды и навсегда намеченным путём. Однако Бороман чувствовал всей кожей, всем существом своим, что что-то тут не так... В мире произошли изменения за то время, что он отсутствовал в поисках Наследника (или Наследницы?) Плоти Владык.
Впереди мелькнула почти незаметная тень - и на дорогу прямо перед ними ничком упал замертво подросток-огреныш, босой, в замусоленных коротких штанишках, выцветшей рубахе с закатанными рукавами и драповой жилетке жуткого сине-зелёного цвета.
Светка отшатнулась, подавившись собственным вскриком и с немым ужасом уставилась на землистокожего мальчишку с буграми мышц, Бороман пригнувшись внимательно рассматривал пространство вокруг них, вглядываясь в мозаику стеблей. Ему вновь показалось, что рядом снова мелькнула тень - и скрылась. Так ли это - он не мог поклясться, ибо солнце всё еще не взошло, и тени казались трудноразличимыми. В одном он мог поручиться собственной головой - нигде рядом не прятался стрелок: при таком безветрии запах ядрёного оркского пота выдал бы его мгновенно. Маги надумали воевать самостоятельно? Вряд ли такое случится, они слишком боятся за свои драгоценные физические образы, как они их называют. Да что там! Мелкие, алчные, никчёмные жизнюшки в большинстве своём. Чуть влепи магу пощёчину - и он враз начнёт щупать свой нос - не погнулась ли, пронеси Святая Плоть, перегородка! Бороман едва слышно хмыкнул. Скорее их прислуга или мажеские игрушки - какие-нибудь создания вроде безмозглых големов, посланные с одним-единственным заданием - уничтожать. Этих маги умеют делать мастерски.
- Ой! - каким-то полузадушенным голосом пискнула Светка, наклонившись над бездвижным телом. Из кармана паренька выпало что-то вроде туго свёрнутого рулончика... коры? Свиток!
Бороман поднял и развернул, презрительно фыркнув: листок оборвался в самом верху, едва он стал его разворачивать: "... и откроются ужасу взоры, если ехать весь день напрямик. Пожалей его, и спеша, распахнётся его душа". Что-то ещё вроде "двое вмиг" и "вагонами встык" можно было различить на обтрёпанным рулончике.
Одним словом, полный бред, по словам Боромана, и загадочное послание по Светланиному разумению. Она отобрала у него странную записку и тщательно перечитала, пытаясь вникнуть в каждое слово, в каждый знак... пока не поняла - буквы-то чужие!!! Как она вообще смогла различить этот непонятный язык?! А ведь вот, стоит, как последняя дура (впрочем, почему - дура? Может, это признаки гениальности! По крайней мере, она теперь может считать себя полиглотом), и ЧИТАЕТ!!! Бороман смотрел на неё прищуренными глазами и ухмылялся по-доброму, покусывая кончик уса.
Они не сразу заметили это. А когда всё же обратили внимание на разодранную на груди куртку - ужаснулись. Левая часть грудины оказалась полностью развороченной, из открытой в области сердца раны виднелись белые кости - оголённые рёбра, окровавленные куски мяса, налипшие на рубашку, свисали наружу. Запёкшаяся на одежде кровь, похоже, долго стекала, пока измученный организм мальчика ещё мог гнать её по жилам. Кто мог такое совершить? Ни один зверь не терзает жертву бессмысленно, чтобы оставить умирать, истекая кровью. А мальчик некоторое время ещё жил - огры очень живучий народ. Он умер от потери крови, ведь второе его сердце ещё какое-то время продолжало биться, и он двигался, шёл!
Впрочем, таким безжалостным может быть только одно существо в мире - человек.
Светлане стало физически больно, едва она представила себе мучения, перенесённые юным огром. Ноги и руки ослабели, затрепетало и стало мощными толчками гнать кровь по жилам сердце, а где-то в области солнечного сплетения возник и начал жечь маленький, но быстро разраставшийся пожар безудержного гнева. Внезапно слабость прошла, уступив место фонтанирующей энергии, разум прояснился, и она в несколько секунд оттащила тяжёлое тело паренька в сторону от дороги потребовав у Боромана нечто вроде лопатки - закопать усопшего.
- Но огры хоронят своих только в пещерах, - возразил, было, тот, - однако Светлана резонно возразила, что до пещеры им пёхать ещё - глаза вылупишь, а времени терять нельзя - надо срочно искать виновников. Гном повиновался, покачивая головой, достал из заплечного мирка нечто похожее на складную лопатку (запасливый он всё же оказался) и вместе они вырыли неглубокую яму, куда положили и засыпали землёй паренька. Светка водрузила на холмике бугорок из камней, в её восприятии символизирующий "пещеру" и повела Боромана по кровавому следу, оставленному несчастным пацаном.
Она сама удивлялась, как ей удавалось находить капли крови, впитавшиеся в землю. Словно обострилось обоняние, и она чувствовала этот солоноватый и терпкий одновременно запах и почти бежала вперёд, даже не давая себе труда всматриваться в то, что оказывалось под ногами. Впрочем, ей помогал браслет: он вовремя сжимал запястье там, где требовалось обогнуть препятствие, и чем большим оказывалась преграда, тем ощутимей стискивал руку её новый помощник. Она даже вскрикнула от боли, когда впереди оказался зверёк величиной с собаку, но похожий на варана с ногами кенгуру. Тварь в прыжке преодолела разделявшее их расстояние и раскрыла слюнявую пасть, усеянную крупными острыми, как бритва зубами, обдав путников ароматом тухлого мяса. Однако нескольких секунд Светкиного крика Бороману хватило, чтобы выбросить вперёд руку с мечом. Отменная реакция воина спасла им жизнь. Это был оголодавший лесной хищник, решивший сменить ареал обитания и поохотиться в поле, недалеко от дороги, где часто ходят люди. "Кротум-людоед, - пояснил гном, наклоняясь и аккуратно обтирая лезвие о шкуру зверя, чтоб стереть коричневую кровь с благородной стали. - Они обычно живут стаями, в чаще. Охотятся на оленей, медведей, - на крупных животных. Но этого, верно, прогнали товарищи. А для одиночки люди - лакомый кусок". По спине кротума тянулся свежий шрам, как от удара когтей. "Вот и причина, - удовлетворённо пробурчал гном. - Его побили во время гона, и он стал обузой для семейства".
Они приостановились из-за кротума всего на несколько минут, а затем Светлана снова двинулась вперёд. Она почти летела, и Бороман в тяжёлых доспехах с трудом успевал за ней, задыхаясь и покряхтывая.
Вскоре поле внезапно кончилось, и они выскочили на открытое пространство, изборождённое неглубокими, но длинными впадинами, в десятке метров за которыми тянулась лесополоса. А там, за ней - она чувствовала это абсолютно точно! - притаилась опасная, враждебная сила. Много силы... Но оставлять тело мальчика неотомщенным Светка просто не могла. Физически непереносимо ныло в правой части грудины - там, где у мальчика-огра располагалось второе сердце. В этом месте его подбили. Это произошло здесь! Она приостановилась, повернулась к своему спутнику и внимательно, изучающее посмотрела ему в глаза: взгляд натолкнулся на твёрдую убеждённость в ее правоте. (Ну почему, почему он мне безоговорочно верит?! А вдруг я не права? Хотя нет. Не может быть, чтобы можно было вот так, за здорово живёшь, убивать беззащитных пацанов!)
- Мы с тобой попали... Ты как? - тихо произнесла она, глядя на его реакцию. Бороман кивнул, сжимая в руке рукоять меча, мышцы рук напряглись, вздулись буграми, и сдвинул брови. Он был готов идти за ней. И они, гораздо медленнее, чем прежде, скрываясь за стволами деревьев, буквально сливаясь с ними, прилипая к каждому, словно гриб-чага, преодолели несколько шагов, отделявшие их от чужой земли, земли, носившей на себе Зло.
Внезапно послышался явственно детский заливистый смех, к нему присоединились ещё и ещё голоса и, выглянув из-за разросшегося куста, Светлана обнаружила в нескольких десятках шагов от них стайку подростков в весёленьких одеждах. Аккуратные тинейджеры в плащах средней длины, расшитых золотым и серебряным тиснением, сидели у небольшого костерка и взахлёб рассказывали что-то друг другу, вовсю веселясь и перебивая друг друга. Рядом стоял подтянутый мужчина, седая стрижка-ёжик походила на искусственную "травку" - придверные коврики, которые не приминаясь месяцами, радуют глаз хозяев. Мужчина с седой "травкой" на голове слушал и солидно кивал, деликатно улыбаясь.
Светка хотела понять, о чём они говорят. Она вслушалась, слух её обострился, поймал несколько фраз... И тут она всё поняла...
* * *
...Они загнали его. Загнали жестоко и насмерть. Подростки-маги, которым высокие покровители-педагоги поручили блюсти любой ценой "чистоту территорий". Колдовская зарница велась в лучших традициях военных игрищ. Игроки находили забредшую жертву, отслеживали её, и отрезали ей все пути к отступлению. И гнали, гнали, гнали по лесным тропам, истощая жертву. Потом одним из отработанных приёмчиков засылали "живой бумеранг", вырывавший у жертвы сердце на расстоянии. Тотчас устраивался весёлый "перекус" для совместного поедания трепещущего сердца.
Это была охота младших магов, загонявших жертвы, попавшие в их земли. Это был ещё один приём ведения войны против окружающих народов, придуманный преемником Стелбуурна, верховным магом Суунтором, для острастки народов и "приручения", дабы повиновались повсеместно. Маги готовили Мир к поклонению.
Светлана смотрела на резвящихся под преподавательским надзором и заходящихся визгливых смехом детей, слушала их хвастливые разговоры о том, как шёл гон, как метался огреныш и пытался выскользнуть из цепких смертоносных рук практикующихся учеников - и в ней снова закипал гнев. Она ничего не могла поделать с собой. Хотелось подойти к каждому и, взяв пригоршню земли, ткнуть весельчакам в благополучные отъевшиеся морды. А величественного препода, внимающего подопечным и временами встревавшего в разговор, чтобы сделать поправки, пояснить "неточности" стратегического плана, она бы в землю втоптала. Вот этими своими ногами, обутыми в стоптанные кроссовки.
Гнев наполнял её существо. Распирал, Светлана уже физически ощущала, как невероятная сила в руках и ногах наполняет её, и если не дать ей выхода, наверное, просто взорвёт ее изнутри. Она скрипнула зубами (понятно теперь, отчего некоторые обозлённые граждане скрипят зубами - чтобы хоть немного дать выход раздражению) - не помогло. Тогда она ладонью приобняла ствол деревца, у которого стояла и крепко сжала его. Ствол переломился, как спичка, а браслет на запястье заполыхал кроваво-красным и, казалось, от него побежала та самая Сила, что переполнила Светланино существо до краёв - гнев выплеснулся наружу. Девушка удивилась быстроте собственной реакции, наблюдай она себя со стороны. Схватив горсть земли из-под ног, она резко выбросила её в направлении учащихся-магов. Сухая как пыль, земля собралась в шар среднего размера, напоминающий пушечное ядро и стремительно понеслась вперёд. Комок равномерно осыпался на головы подростков, испугав их внезапностью. В то же мгновенье Светлана сделала гигантский прыжок. С момента начала нападения прошли доли секунды, но преподаватель, успев почувствовать опасность, развернулся в их сторону и выбросил вперёд руку, устремив в их направлении извивающийся огненный хлыст. Благо, что маг не определил точного местонахождения, где скрывается враг и оружие, потрескивая искрами, взметая огненную пыль и сжигая в прах всё на своём пути, не тронуло девушку. Едва успев увернуться от взмаха кончика горящего хвоста, Светлана взмыла в воздух и в прыжке нанесла магу удар в голову такой силы, что тот с выпученными глазами упал навзничь, лишь бессмысленно пошевеливая пальцами рук и хватая ртом воздух. Его ученики с криками метнулись врассыпную. Светлана снова подпрыгнула от избытка энергии, переполнявшей её, отчего земля под ногами заметно дрогнула и отозвалась непонятным эхом. Маг с немой ненавистью наблюдал за ней, выкатив побелевшие глаза - он молча творил заклинание. Пальцы уже не дёргались в нелепом танце, а чертили в воздухе непонятный рисунок. Воздух начинал дрожать и вибрировать, земля отзывалась тяжёлым гулом, по ней пошли волны, как если бы провёл борозды невидимый пахарь (так вот откуда взялись эти мини-овражки вокруг!). Поверхность земли прогнулась, пытаясь погрузить нападавшего в яму с ровными краями, воздух, собравшись в гигантский невидимый, но ощутимый Светланой кулак, метнулся ей навстречу, стремясь размазать по поверхности ямы так, как она хотела несколько мгновений назад сделать с самим магом. Поймав его безумный взгляд, девушка взревела, и в несколько взмахов, руками разорвала заклятые поверхность земли и воздуха - маг, дико вскрикнув, провалился куда-то под землю. Всё замерло. В отдалении виднелись фигурки улепётывающих учеников. Девушка оглянулась.
Огненная змея, свистя и извиваясь, металась вокруг Боромана, делавшего красивые выпады, с хуканьем и неутомимой энергей пытавшимся порубить её на кусочки. Меч вырубал в шипящей ленте дыры, мгновенно сраставшиеся и продолжавшие бесноваться. Гном метался в круге чёрной гари и пепла, вокруг него пылали деревья, и вспыхивала трава.
Неожиданно в Светкиной голове словно включился микрофон. "Тоорндондаа!" - появилась и погасла горящая надпись перед мысленным взором.
- Тоорн... дондаа? - повторила она, пытаясь постичь, что бы мог значить промелькнувший в сознании набор странных звуков. Лента, успешно поджегши буйному гному бороду, дрогнула, свилась в тугой комочек, и полетела к Светлане. Тёплым клубком она уселась к ней, в инстинктивно протянутую ладонь - и исчезла, оставив после себя ощущение нежного тепла и дымящее пожарище в диаметре метров ста.
Пахло палёным рождественским поросёнком, чью шкуру обжигают перед тем, как начать подготовку к разделке внутренностей. Гном, ругаясь, сбивал с себя остатки пламени, и обирал спёкшиеся волоски с уцелевших кончиков бороды. Светка взглянула на него, и её сложило пополам от безудержного смеха. Она закатывалась, глядя на его почерневшее от гари лицо, опускалась на землю в изнеможении и поднималась, чтобы снова увидеть следы недавнего огненного сражения и обессилеть от приступа хохота.
Похоже, с ней случилась истерика. Она осознавала ненормальность собственных реакций, но ничего не могла с собой поделать. Всё еще хихикая, она посмотрела на собственные руки, которыми только что порвала на части тугой воздушный кулак и разодрала земную поверхность, готовую её поглотить. Ни на левой, ни на правой, в которой только что исчез огненный шарик, не осталось никаких следов проявившейся невесть откуда силищи. "Осторожнее надо как-то себя вести, - подумала Светка, пожимая плечами. - А то так вот потянешься веточку сломать - и пол-леса сожжёшь ненароком!"
Погоревший гном, (из уцелевших вещей на нём осталась лишь кольчуга, остальное висело клочьями) деловито оглядел себя и сообщил:
- Уходить надо. Мы нарушили закон, напав на магов в их собственных владеньях. Они такого не прощают.
- А то, что они жестоко убили ребёнка - это как?! - возмутилась Светка. - Это же садисты! За такое судят и наказывают!
- Они на своих землях имеют на это право, - возразил Бороман. - Таков закон!
- Мне не нравятся ваши идиотские законы! Их переписывать надо, а не потакать фашистским наклонностям!
- Уходить надо, - упрямо повторил гном, в задумчивости разглядывая местами почерневший от гари меч, затем вырвал приличный пучок подвявшей травы и с силой провёл им несколько раз по лезвию. Полюбовался блеском оружия, отведя его в сторону, и вложил в ножны. - И лучше прямо сейчас. Иначе идиотские законы тебе переписать не удастся.
Им пришлось возвращаться на тропу, где осталось захоронение маленького огра. Светка мысленно утешила покойного отмщением. Бороман с удивлением посмотрел на неё и промолчал.
На закате солнца они вышли к насыпи, тянущейся на многие километры влево и вправо - железная дорога.
- Здесь, - проговорил Бороман, махнув рукой вдоль насыпи, где виднелись невдалеке приземистые домишки, казалось, вросшие в землю или с трудом вырастающие, пробивающиеся сквозь неё. - Здесь нас могут принять.
Обогнув одиноко стоящий верстовой столб, по узкой песчаной двухколейке они вошли в посёлок. Приземистые избы из толстенных брёвен располагались не рядами, а россыпью: похоже, строились здесь, как Бог на душу положит, интуитивно, повинуясь скорее наитию и эмоциям, чем каким-либо расчётам.
И словно в подтверждение его слов, отворилась неимоверной толщины дверь, и оттуда выглянул гигант с землистым цветом кожи, из одежды на нём болтались лишь тёмные трусы из мешковины. Он внимательно оглядел прохожих и рявкнул, обращаясь к Бороману:
- Ну, чего надо?
- Помощи, - так же коротко и удивительно кротко ответил гном, приложив руку к груди.
Хозяин дома, исподлобья оглядев окрестности, сделал приглашающий жест, и они вошли внутрь. Там царил полумрак. В маленькие, узкие и грязные окошки, располагавшиеся прямо под потолком, как бойницы у средневековых башен, падал скудный свет, едва-едва освещая неубранное помещение с двумя широкими лавками, застеленными грязными простынями и тёмными валиками вместо подушек. Хозяин махнул рукой на одну из скамей, гости сели. И Бороман, опуская подробности появления Светланы в их Мире, рассказал утреннюю историю о погибшем мальчике и наказании магов. Огр недоверчиво смотрел на Светку, сложив огромные руки и засунув ладони под мышки. "Сила у неё", - непонятно заявил гном, указывая на сиреневатый Светкин браслет. Огр с особой тщательностью всмотрелся в украшение, кивнул, почесал лохматую светло-шатеновую голову со слипшимися прядями и произнёс:
- Маги... чтоб их эльфы грызли! Наш это пацан. Два дня назад ушёл к бабке на хутор и пропал. Вчера спохватились, что не вернулся. Наши все пошли его искать, а я деревню сторожить остался. - Он задумчиво почесал безволосую грудь, от которой пахло камнем, нагретым солнцем и пыльной землёй. Покхекал. Прицелился и поразительно быстро для такого гиганта метнулся к полу, поймал крупного таракана, с аппетитным хрустом съел его. Проговорил, облизываясь и вновь складывая руки под мышками: - Помощь, говоришь... Ну, ночуй, пожалуй. Ночью маги не придут. Хотя они стали совать свой длинный нос во все расщелины. Так бы и прищемил! Вон, через два дома пустует жильё - гостевая. Там пока никого. Вещей на тебя не обещаю. Но поищу, может, занесу. Еда - вон, в подлеске бегает. Завтра в полшестого утра на станции будет поезд. Мой брат двоюродный там проводником. Я поговорю с ним. Возьмёт.
Он всё так же исподлобья, изучающее смотрел на Светку, и нависшие низко над глазами брови его в темноте казались вырезанными из скальной породы - совершенно каменные, нечеловеческие брови. Да и всё лицо огра виделось ей вытесанным гигантским топором какого-то чудовищного скульптора. Не отражалось на нём ни тени эмоций. И лишь глаза сверкали и искрились, словно жили отдельной жизнью. "Интереснее они люди - огры, - подумала она как-то вскользь, но тут же поправила себя: Хотя, какие люди? Они же огры!" Посмеиваясь над собой, она вышла от гостеприимного деревенского сторожа и направилась к гостевому домику. Но тот выглянул следом, сонный, похожий на разбуженного медведя, спросил застенчиво: "Постой! А ты, правда, укротила огонь?" "Истинная правда, - ответил за неё Бороман. - На моих глазах было сражение, и победила дама Света. Ибо с ней Сила!" "А поглядеть бы..." "Попалить деревню хочешь?" - строго отрезал гном. Огр снова почесался, потряс головой, проворчал вслед: "А не сказать, чтоб..." - и снова скрылся в доме. Не моются они что ли? Чешется, чешется... Хотя, конечно, глушь несусветная, всего одна узкоколейка в посёлок ведёт, а из проезжих дорог и вовсе протоптана единственная тропка. Дичают они тут без общества. Вон, тараканов едят. Туземцы какие-то на грани выживания. А ведь горные тролли вроде бы - гордые и свободные существа! Откуда ж такой разор и деградация?
Она поплелась вслед за гномом, едва передвигая ноги. Хотелось просто упасть и заснуть. Ну, хотя бы просто свалиться и отдохнуть после всего, что обрушилось на них за этот сумасшедший день, начавшийся с самого раннего утра. И за что ей это геройство? Пусть бы кто-то другой бушевал тут с этими колдунами, сражаясь за правду! Правдолюбка...
Гном осторожно открыл тяжёлую дощатую дверь, осторожно заглянул внутрь - никого. Зашёл, сделал приглашающий жест. Она вошла и огляделась. Изба походила на только что оставленную ими, как сестра-близнец. Разве что лавки оказались незастеленными - обе постели грязной грудой валялись в центре комнаты, под топорно выделанным, не оструганным деревянным столом. Она машинально принялась выносить вещи на улицу и вытряхивать, вывешивая на временную просушку на расставленных кольях, размышляя обо всём увиденном. И этот яркий красочный мир с каждой минутой удивлял её всё больше. Кукольность и сказочность его стушевались перед заброшенностью и нарочитой неразвитостью, будто кто-то нарочно затормозил процессы развития мира, чтобы самому оказаться впереди, успеть, ухватить что-то важное, без чего жизнь тускла и невзрачна. Впрочем, может быть, просто сменился правитель?
Бороман оглянулся, разжигая камин из необработанного камня напротив окна::
- Давно сменился. Правду сказать, правитель был вытеснен другими, а те стали творить беззаконие. И некому противостоять, ибо ушли правители, а мы - мелочь, народ, не знающий тех великих мудростей, что прежде владетели знали, не понимаем, как и чем противостоять.
- А тролли, - продолжал Бороман, - троллей выжили с гор: маги начали разрабатывать породу для своих нужд и на продажу. У нас здесь в больших количествах залегает руда огромной энергетической силы - мэдерг. Никто ещё не пытался мэдерг добывать - очень сложно, много народу гибнет, словно высосанные изнутри мрут - камень выбирает всю внутреннюю сущность, чтоб потом отдавать хозяину. Маги отправили туда порождения волшбы - големов, а те заполонили всё, заставив троллей уйти в более спокойные местности. Они селятся у железной дороги, потому что здесь не останавливается больше никто из народов. Им спокойно здесь. Но без энергетической подпитки мэдерга огры и впрямь дичают, теряют силу.
Он снова буквально из ничего, из воздуха приготовил ужин - тушёные шампиньоны с ароматным хлебом, Светлана застелила лавки серыми, но теперь хотя бы просохшими на воздухе простынями, уложила сбоку комья подвялившихся подушек, и они легли,
Спать не хотелось совершенно. И виной тому была не новая "спальня" и даже не усталость, обычно укладывающая всех в постель, а новое чувство. Нечто похожее на предчувствие будущего необыкновенного события, счастливого и для неё, и для других. Наверное подобное испытывает невеста перед свадьбой, подумала Светлана Стало немного грустно и романтически отстраненно. Вспомнился плеер, оставленный в уютной однушке, не выключавшийся тюнер на работе, и Светка тихо-тихо запела:
Мне приснилось небо Лондона,
В нём приснился до-олгий поцелуй.
Мы летели вовсе не держась,
Кто же из нас первый упадёт...
Она вспомнила Сашку с его вечными капризами...
Без таких вот звоночков
Я же звеpь-одиночка
Пpомахнyсь, веpнyсь ночью -
Не заметит никто.
...и поняла, что, наверное, никогда не любила его. А то, что было между ними, скорее всего временное помрачение рассудка, некая химическая реакция...
Мне приснилось небо Лондона,
В нём приснился долгий поцелуй.
Мы гуляли там по облакам,
Притворились лондонским дождём,
Моросили вместе на асфальт
...долженствовавшая быть в жизни двоих молодых разнополых и примерно одинаковых по уровню развития и интересам людей. Впрочем, кто сказал, что они одинаковые?
Утром.
Я узнаю утром,
Ты узнаешь позже-э,
Этих слов дороже
Ничего и нет, - допела она. На соседней лавке заворочался Бороман
- Это очень красивая и печальная песня, - почему-то шёпотом проговорил он. - Я никогда не слышал ничего подобного. Здесь - боль, горечь и ожидание счастья.
Он сказал так созвучно её ощущениям, что она почувствовала себя, словно лежит растянувшись плашмя на облаке, и ей стало спокойно и уютно, как тихим тёплым вечером в своей родной однушке. Всё же Бороман - не такой как Сашка, он - совершенно другой, тонкий, чувствующий её настроения, умный мужчина и... смелый воин!
Он лежал так близко - каких-то полтора метра отделяло их друг от друга. Светка слышала его спокойное ровное дыхание, уверенная, что он и не собирается спать - он просто отдыхает, готовый в любой момент прийти ей на выручку. Он защитит и накормит, такой надёжный, сильный, и... тёплый... Она вспомнила его запах - запах разогретого солнцем камня и ещё чуть-чуть примеси солоноватого морского песка - наверное, от пота. Такой приятный и какой-то здешний, свой... То есть... её, Светкин? Внезапно накатило желание прижаться к нему, втянуться под бок, укрыться его широченной рукой и ощутить всю теплоту и нежность его движений, его ласку, почувствовать вкус его губ, спрятанных под усами и бородой...
Наверное, её эмоции передались ему, потому что Бороман, кажется даже дышать перестал. И она подумала, что вот сейчас...
Она напряжённо выпрямилась на своей лавке в ожидании чудесного прикосновения... Но тут же одёрнула себя - невозможно! Ужасно глупо! Гном и человеческая девушка!? У этого союза нет и не может быть будущего. К тому же у него в стане могут быть семья, дети... А она не сторонница глупости типа: "жена - не стена".
Дверь, потерявшая обличье в темноте нахлынувшей ночи, глухо бухнула. Гном беззвучно спрыгнул с постели с мечом наготове.
- - Я, - раздался знакомый голос огра-охранника. - Шмотки принёс. Тебе, - он прямо с порога ткнул свёртком в руки Боромана. - Сын маленький был - прям как ты. Вырос уж. Большой. А этот, - он неопределённо мотнул головой, обрисованной ярким светом луны как тёмная всклокоченная масса, - пацанёнок тот... Ясновидящий вроде был. Он не к бабке шёл - кого-то встречать. Должен, грит, придти один... То ли помощник, то ли спасатель... Эххх.. - Дверь натужно крякнула, закрываясь, пару раз шаркнули тяжёлые шаги, не услышанные прежде. Тишь надавила на барабанные перепонки. Где-то далеко вскрикнула незнакомая птица, раздался дальний визг - и снова ничего.
Романтическое настроение ушло.
- А почему они домашнюю птицу не держат, а? - спросила Светка в тишину. - Это же удобно. Не надо охотиться, в лесу бегать за зверушками.
- Они охотники, - ответил гном, наощупь пытаясь понять, что за одежду принёс огр. - Кха... Дерюга... А охотникам без охоты никак нельзя. Ладно, не палёная... - Видно было, как он подсунул свёрнутые вещи под голову и снова растянулся на лавке. Постель оказалась удобной и просторной даже для широкоплечего Боромана. Светка же вполне могла лежать, раскинув руки - только кисти свешивались. Она перевернулась на бок, вздохнула, выбрасывая из головы ненужные мысли и глупые настроения, повторила шёпотом: "Побежали летать", - и уснула.
Ей казалось, разбудили тут же, хотя в тусклое немытое окошко под потолком заглядывало солнце. Гном, одетый в серые штаны и такую же рубаху из мешковины, стоял у раскрытой двери и в упор смотрел на троих неопрятного вида мужчин. Те не просили - требовали дать им войти. "Никак не могу, - вежливо отвечал Бороман. - Там спит девушка". Один из них, тот, что стоял чуть впереди, наиболее худощавой комплекции (хотя все трое отличались умеренной упитанностью), прошипел, сжимая тонкие пальцы: "Ты ещё пожалеешь об этом", - и они удалились, ввинчивая ноги в разбитых сапогах глубоко в землю, словно привыкли ходить на каблуках.
- Бороман, - позвала Светлана. Тот сделал упреждающий жест рукой - осторожнее! - оставаясь в той же позе, глядя вслед незнакомцам. "Они - не те, за кого себя выдают", - едва слышно прошептала Светлана. Он кивнул, потом повернулся к ней: "Это - маговы ищейки, переодетые нищими. Боюсь, они по наши души".
Он не успел захлопнуть дверь. Тот самый, худой, с вытянутой, как у колли физиономией, заколебался дымкой меж товарищей и исчез, из той же субстанции материализуясь в избе и протягивая аристократически-костлявую руку к Светкиному лицу: "Ты! Маленькая сучка!" Он больно хлестнул её ладонью по щеке, так, что щека сразу загорелась красным. "Как ты могла поднять руку на мага!" Схватив Светку за волосы, тощий маг заглянул ей в глаза. Всё это случилось в какие-то секунды, пока Бороман успел опомниться и полоснуть рукой по шее хамоватого мага. Тот, не выпуская из пальцев Светкиных волос, яростно вывернул голову и свирепо посмотрел на гнома: "Ты помогал ей? Отвечай!" "Это астральная проекция, - подумала Светка, беззвучно пытаясь вывернуться из цепких пальцев. - Бить бесполезно. Как его достать?" Она просто улеглась под ноги магу, выбившемуся из сил в стремлении извлечь из девушки крик. Казалось, он вот-вот снимет с неё скальп вместе с волосами. Она всё же ойкнула, маг довольно усмехнулся, оглядываясь на гнома. Тот со всех ног мчался за степенно бредущими "нищими" с занесённым мечом. Мучитель дёрнулся и испарился. Почти сразу растаяли в воздухе и двое его соратников.
Тяжело дыша, вернулся Бороман, опёрся спиной о дверной косяк, предупредив, что с минуты на минуту прибудет поезд с кузеном деревенского сторожа.
Поезд уже гудел на подступах к деревне. Дощатая деревянная платформа располагалась в полусотне шагов от домика, где они провели ночь. Давешний огр, наряжённый в мешковатые штаны с отвисшими коленями и серо-голубую куртку, стоял, заложив руки за спину, покачиваясь с пятки на носок - ждал.
Поезд, похожий на дореволюционные солидные российские поезда с паровозами и коптящими небо трубами, весело подкатил к деревенской стоянке. Проводники с лязгом выбросили ступеньки, но вышел только один - гигант в синей форменной одежде, добродушно улыбнулся стоящему, протянул руку. Они произнесли несколько фраз, в продолжение которых кузен огра бросил пару изучающих взглядов на Светлану и Боромана, кивнул головой, почёсывая затылок, и пригласил их войти в свободное купе.
Обстановка внутри представляла собой нечто среднее между советскими электричками середины прошлого века и купе СВ: широкие скамьи, собранные из лакированных реечек, такой же столик у окна, в купе и в отдельный совмещённый санузел вели дубовые двери с бронзовыми ручками.
- Присядьте здесь, - вежливо предложил проводник. - До ближайшей станции никто не войдёт, и вам будет удобно. Я могу предложить чаю. - Он скрылся за массивной дверью.
Никогда не будь уверен наверняка, что ты – исконный и заурядный житель этого мира. Светка, поверив в это, сильно ошиблась.